Стоишь среди толпы такая грешная,
Невольно пожимая лишь плечами.
А все вокруг кричат в угаре бешенном,
В грехе тебя ужасном обличают.

Быть может в той толпе твои родные,
Наверно фарисеи есть и книжники,
Но все они тебе сейчас чужие,
В руках сжимают камни и булыжники.

И камни те готовы, с диким рёвом,
Разрезав воздух, полететь в тебя...
И к смерти себя мысленно готовя,
Так жалко стало вдруг саму себя.

Потупя взор, стоишь незащищённая.
Так быстро всё случилось, что не верится.
Толпою той за грех свой обвинённая
И названа теперь великой грешницей.

Глаза поднять не смеешь от стыда.
Ну, разве этой смерти ты хотела?
И с содроганьем ждёшь теперь, когда
Вонзится первый камень в твоё тело.

Толпу обводишь ты стыдливым взором...
И вдруг увидела – а кто же это там,
Который вдруг с таким живым укором,
Слова простые той толпе сказал:

«Кто без греха пусть камень бросит первым.»
Чертил Он дальше что-то на земле.
Толпа ж заметно сразу поредела
И медленно исчезли судьи все.

А ты стоишь, теперь не понимая,
Как будто просыпаясь ото сна.
И в голове лишь мысль одна: живая,
Я прощена, навеки прощена!

Христос спросил, главу приподнимая:
«Где обвинители твои, скажи?
Никто не осудил? И я не осуждаю.
Иди домой и впредь ты больше не греши.»

---

---