Шалва Бегиашвили, Грузия
Мое детство ничем не отличалось от детства других моих сверстников, разве что жила наша семья ниже среднего уровня, и меня не особо баловали. Когда мне исполнилось 6 лет, у меня появился опыт ухаживания за младенцем, так как у меня родился брат. Родители работали, а так как я был старшим, то мне поручили пеленать-купать ребенка и т. д. Жили мы впятером в однокомнатной квартире.
Школа, в которую я ходил, была со слабой программой, а водили меня туда просто потому, что она была рядом с домом. Там мне пришлось туго, потому что у меня было желание учиться, но мне не давали одноклассники. За что? За то, что я был прилежным учеником и не поддерживал их в их бунтах. Дело было во время «перестройки», поэтому меня прозвали "коммунистом" и считали белой вороной. Постепенно я вынужден был пропускать уроки, и в конце концов я оставил школу, пережив стресс.
Из-за причинённой боли я ожесточился. До сих пор помню, как у меня часто возникало желание перерезать горло одному ученику. Это был один из самых неприятных моментов в моей жизни, который оставил осадок на всю жизнь. Родители, найдя наконец время для меня, поняли, что меня надо переводить в другую школу. А так как в школе я был одним из немногочисленных успевающих учеников, то директор не хотела меня отпускать из школы.
В новой школе, которая была более усиленная программа, чем в предыдущей, я уже был слаб, да и у меня уже не было возможности много времени посвящать учёбе, потому что началась война. Мой отец ушёл на войну, а мне, как старшему в семье, пришлось идти работать, чтобы кормить семью. В 12 лет я уже работал помощником электрика в военной части, где ремонтировали казармы. Потом мне пришлось работать в гостинице сторожем автомобилей. Потом на автозаправочной станции, где я проработал полтора года. Всё это время я изредка посещал школу – чтобы меня не отчислили. Мой отец попросил об этом директора, сказав: «Я зашищаю Родину и вас на войне, а мой сын должен работать, чтобы кормить семью». Дотянув до 9-го класса с подаренными оценками, мне в будушем не светила ни карьера, ни состоятельная жизнь. В школе вошли в положение и даже аттестат выдали.
Мои родители, посчитав, что в другой стране можно устроиться лучше, продали квартиру и в 1995 году переселились на Украину – ни к кому и в никуда – просто к приятелю приятеля. После войны отец изменился, стал немного не в себе, и они разошлись с мамой. Там, на Украине, я снова решил попытать счастья на пути образования, поступив в профессиональное техническое училище на специальность тракториста, параллельно учась в вечерней школе. Но, переживая социальный кризис, я с трудом протянул 1,5 года. Однажды, поймав меня на складе училища при воровстве пшёнки, меня, не раздумывая, с позором выгнали из училища. Я опять начал работать то на одной, то на другой работах.
Как-то меня пригласили на собрание верующих людей – послушать проповедь и помолиться. Посещая эти собрания, я пережил покаяние. Оставив практически все грехи и крестившись, я изменил свою жизнь. Мне дали Библию – Слово Божье, чтобы я её каждый день читал, чтобы укреплялся в вере и утвердился в новой жизни, чтобы я мог знать Бога и Его волю. Со временем я стал сокращать время чтении Библии, пока не оставил совсем. Ослабев в вере и встретившись с искушениями и трудностями, я отошёл от Бога, вернувшись к прежнему образу жизни. Нелегко молодому устоять перед искушениями, тем более что никто из родных меня не поддерживал...
Тогда, в 17 лет, живя в чужой стороне и имея условную судимость, голодный, не имея средств к существованию, я был как загнанный в угол зверь, готовый на самый безумный поступок. У отца психика разрушилась конкретно, и по неизвестным мне причинам он покончил жизнь самоубийством. Ни от кого не завися, работая и зарабатывая, мне, как старшему, приходилось кормить семью, все деньги уходили в семью, и себе позволить я не мог ничего.
Попав в неприятную историю, я не мог больше оставаться в этом селе, и мне пришлось уехать одному, и единственное, куда я мог уехать – это на родину, в Грузию. Имея в кармане множество адресов церквей и около 20 долларов, в 17 лет, зимой, я отправился в путь. Полуторадневный путь на автобусе я проехал за 10 дней. Я на практике увидел гостеприимность верующих.
Потом – армия, которую я самовольно оставил, чтобы опять пойти зарабатывать, но уже для того, чтоб наверстать упущенное в юношеском возрасте. Жил я у бабушки. Через полгода приехали и мама с братом и сестрой. Мы узнали, что в двадцати километрах от города, в бывшем военном городке, продают дешёвые квартиры. Дешёвыми они были потому, что продавали их без каких-либо документов: этот городок был временным жильём для военных, которые там жили по контрактам, и эти дома никому не принадлежали. Так мы купили квартиру – не ахти какую, за цену одного не нового холодильника, но жить можно было...
Население посёлка – около трёх тысяч человек, и большинство, разумеется, были из малообеспеченных слоёв, раз приобрели такую дешёвую квартиру и не имели денег на более дорогую и престижную. Большинство из них зарабатывало на хлеб тем, что собирали по полям металлолом, начиная от золота и кончая чугуном. Металлолома вокруг валялось много – он остался после учебных стрельб.
В 21 год у меня появились совсем нежданные дети – двойняшки. Ничуть не готовый к семейной жизни, да ещё с детьми, сам нуждаясь во всём, вплоть до воспитания, я несерьёзно принял эту новость, и мои родные дети со своей матерью жили отдельно от меня. Но я иногда навещал их.
Со временем, вляпываясь в различные неприятные истории, я заметил, что имеет большую силу отговорка, что у меня двое детей. Почувствовав тягу к детям, постепенно я стал там появляться чаще, пока совсем не перешёл к ним и стал жить семейной жизнью. Но, не имея ни образования, ни перспектив, ни работы (время пришлось на трудные для страны времена), я зарабатывал сбором металолома. Про Библию, которую я привёз с Украины, я совсем позабыл, не знал даже, где она лежит.
Вскоре появилась перспектива жить в достатке, если я стану военным. Собрав уйму справок и документов (на удивление, с этим дела ладились), я должен был в скором времени пойти служить по контракту и получать высокую зарплату.
Как-то я услышал, что недалеко, по соседству, приезжают верующие и проводят собрания. Из любопытства я пошёл на одно из таких. Там Бог обращался ко мне через проповедника, но я был очень гордый, говорил, что я всё знаю, и уже прошёл эту тему, тем самым я оттолкнул Бога. Помню слова проповедника: он сказал, что у Бога есть план для меня, но я только смеялся внутри. Меня беспокоили другие вопросы: где достать денег, как бы поскорее пойти покурить. Но с того дня за меня начали молиться.
Оставалась пара дней до принятия меня на военную службу. Мне нужны были деньги на дорогу, и я подумал, что ещё разочек пойду за металлом – в последний раз. Я не знал, что этот раз точно окажется последним...
29 марта 2004 года. 7 километров от населённого пункта (полигон раскинут в радиусе 50 километров). Я был не один, со мной был сосед – молоденький парнишка лет пятнадцати. Когда мы лазали по горам и собирали железо, появилась делегация военных машин – по-видимому, начальство. Увидев нас, они подьехали. Но я не хотел портить свою ещё не начавшуюся карьеру и решил скрыться, не показываясь. Сёма решил подойти, когда его позвали. По-видимому, самый главный спросил его, чего он тут шатается, на что Сёма ответил, что собирает железо, чтоб как-то помочь семье, потому что они нуждаются. Командир выташил купюру в 50 лари (около 25 долларов), и наказал больше тут не появляться. Когда машины начали отьезжать, и когда предпоследняя скрылась за бугром, то последняя машина остановилась и
подозвали Сёму. Когда он подошёл, то его начали укорять и ругать за то, что он осмелился взять деньги у командира и отобрали у него эти деньги.
Нам пришлось идти дальше в поисках железа, и отдаляться всё дальше от населённого пункта. Когда я нашёл небольшой снаряд, он мне напомнил те холостые, начинённые песком, которые я разбирал и раньше. Думаю, потом разберу, если будет желание, или если мало наберу другого железа. Я взял этот снаряд с собой. Позже мне надоело его таскать, и я выкинул его. Закончив блуждать по горам, по полям, мы стали возвращаться домой, и тут мне на глаза попался тот снаряд. Ну, думаю, сейчас разберу его и добавлю к остальному металлу. Надо было открутить носик снаряда, так как он был алюминиевый, а мне нужен был только цветной металл. И когда я стал разбирать, и уже почти разобрал этот снаряд, тут случился негромкий взрыв. Я сразу понял, в чём дело. Это был не учебный снаряд, а боевой!
Сначала я ничего не видел, как бы ослеп, и первая мысль, которая пришла мне в голову: «Какая глупая смерть!» Я постоял несколько секунд, потом у меня подкосилась левая нога и я упал, скатившись в небольшую яму, возле которой стоял. На шум подбежал Сёма, и тут же впал в истерику, стал паниковать и плакать. Постепенно зрение у меня стало появляться, и тогда я увидел, что у меня больше нет рук. Жилы висели, мясо, кости – всё было видно. Очень хотелось пить...
Сёма предложил пойти позвать кого-нибудь, а я говорю: «Подожди, если умру, хоть будешь знать». Боли в тот момент я не чувствовал, но левая нога давала о себе знать каким-то странным чувством. Помню, смотрел я на небо и так мне стало легко и приятно, какое-то блаженство почувствовал, облегчение. Помню, молюсь про себя и не знаю, что просить у Бога: жизнь? без рук? Но мне казалось, что всё, я больше не буду жить. А жить хотелось – было такое странное чувство, что я что-то не доделал. Ещё такая мысль пришла: «Зря курил, если б была возможность жить, не курил бы».
Потом говорю Сёме: «Похоже, не умираю, беги за помощью». Попросил его вытянуть мне ногу, а то неудобство чувствовалось. Однако, когда он потянул ногу, то с колена вытек костный мозг, он был жёлтого цвета. Коленная чашка оказалась раздроблена. Вот тогда я почувствовал боль. Сёма оставил мне пластиковую поллитровую бутылку воды и сам убежал за машиной. Мне хотелось пить, но он очень далеко поставил бутылку с водой и я очень долго пытался дотянуться до нее, так как непривычно было обходиться без рук, так как казалось, что они всё ещё на месте. Когда я с трудом обеими культями поднёс бутылку к губам, там уже почти не было воды, так как она вся пролилась, там была только кровь с грязью.
Сёма бежал 7 километров по горам, с сумкой железа в руках. Он рассказал о том, что случилось, тем, кого встретил первым, и они вместе побежали искать транспорт, чтобы меня привезти. Но, когда они с трудом нашли машину, то оказалось, что у шофёра нет бензина. Хорошо, что Сёма взял железо с собой, и тогда они сдали его в приёмный пункт, чтоб купить бензина.
Я иногда кричал, чтобы Сёма услышал мой голос и ему не пришлось меня искать. Когда приехали ребята, то в машину меня не смогли посадить, так как у меня сильно болела коленка. Тогда они уехали за помощью в военную часть за 11 километров, но уже я был не один. И всё это время я взывал к Богу, хоть знал, что мне сейчас ничего не поможет, но хотелось хоть где-то найти источник облегчения и успокоения.
Помню, мужик мне сигарету предлагал, а я отказался. Когда приехала военная «Скорая», мне сделали обезболиваюший укол, затянули жгутами конечности и повезли. По дороге я шутил, развлекая врачей, говорил: «Вот вам практика», и всё время хотелось пить, но врач не давал, а только поливал мне лицо.
Когда привезли в реанимацию и начали чистить мне руки перекисью, тогда я почувствовал боль. С момента взрыва прошло около 4-5 часов, и я ни на секунду не потерял сознание, хотя давление было ноль, потеря крови более двух литров, и я стал постепенно отключаться. Тогда врач не давал мне заснуть пощечинами, я раза 3-4 отключился, потом опять приходил в себя, потом в очередной раз отключился и – всё.
Когда пришёл в себя, часа через 4, возле меня стояла медсестра. Чувствую, с ногой что-то не то, спросил её: «Что с ногой?» Она отвечает: «Всё нормально», но я сразу понял, в чём дело, и говорю ей: «Я уже видел себя без рук, а вы боитесь, что я узнаю, что ноги нет?» Пару лет назад в Ираке грузинский джип наехал на мину и одному парню оторвало одну руку по локоть и ногу, так он после этого 3 месяца лежал в Германии в больнице и ещё не знаю сколько в Америке, а я через три недели был уже дома. Я не хотел лежать, скакал уже на одной ноге. Сейчас знаю: если бы не те веруюшие, которых я встретил и которые начали за меня молиться, всё могло бы куда печальнее для меня закончиться...
Но тогда, когда ко мне в больницу пришёл проповедник, которого я раньше видел, то не скажу, что я рад был его видеть. Теперь меня часто стали посещать верующие, и я иногда сам стал ходить на собрания верующих, но мне это не приносило удовлетворения и облегчения. Более того, я стал намного жёстче. Представьте человека, который не боится, что ему дадут сдачу, что его не посадят в тюрьму. Я мог напиться, выйти на улицу и ругаться громко, неприличными словами, как говорится, крыть всех матом. Мне было 24 года, но я ещё не курил при матери, хоть у меня был уже очень большой стаж курения. А однажды, когда со мной беседовал один веруюший человек и я пускал дым ему прямо в лицо – из неуважения, тогда я сказал, что ничего плохого нет в курении, что люди курят и живут по 100 лет. Тогда он спросил: «Если в этом нет ничего плохого, то почему ты скрываешь это от матери?». Я подсознательно понимал, что курить – это плохо, но не хотел это признавать.
Я посылал в сторону Бога не очень лестные слова. Но я верил, что Он есть. Однажды произошло так, что я обиделся на одного своего старого друга, и понял, что я не нужен людям – с меня уже нечего брать. Я подумал: а ведь те верующие, которые ко мне приходят, они ведь ничего не ждут от меня, они только дают. Я начал задумываться. Я написал смс-сообщение проповеднику, что мне надоела такая жизнь и я хочу попробовать начать всё сначала. Он позвонил мне и сказал, чтоб я помолился и начал читать Библию. А на следуюший день он приехал и я открыто засвидетельствовал, что принимаю Иисуса Христа своим Господом и Спасителем. Он молился за меня.
Когда я начал читать Библию, то она, на удивление, стала мне легко даваться, чего не было раньше. И когда я читал, я всё больше стал понимать, что во всех своих проблемах я виноват сам. За один день у меня исчезло желание и курить, и пить, и я только и знал, что уединялся для молитвы, чтобы попросить у Бога прощения. А когда я прочёл, что дети наказываются за грехи родителей, то мне стало очень страшно, что мои дети будут отвечать за мои грехи, и это был один из сильных мотивов, чтобы искать прощение и освобождение от грехов.
Постепенно у меня появилось чувство совести и мне стало стыдно перед многими, и пока я не извинился перед всеми, кому причинил зло, мне было не по себе. Я думал, что не смогу извиниться перед многими, но с Божьей помощью это оказалось очень легко и приятно. Чем больше я читал Библию, тем больше я изменялся. Теперь я точно знаю, что мои дети не будут отвечать за мои грехи. Теперь я имею то, что стоит не только рук и ног, но всей жизни – это прощение грехов и вечную жизнь с Богом. Оказывается, я мог избежать многих проблем, надо было только прислушатсья к совести, попросить Иисуса руководить мною в жизни и не надеяться на свои ничтожные силы, которые не идут в сравнение с Божьими.
...Да, я не имею уже того здоровья, которое было раньше. Я не имею рук. Да, у меня всего одна нога. Но зато у меня есть сердце, которым я могу любить свою семью – жену, сына и двух дочурок. Я научился любить. Вернее, Бог научил меня любить. Просто потому, что БОГ ЕСТЬ ЛЮБОВЬ.
Моя история печальна,
Но конец счастливый тут -
И я хочу вам рассказать о том,
Как Бога я нашел – хвала Ему.
Я был слепцом, блуждая в этом мире,
Искал я удовольствия во всём:
В спиртном, наркотиках, кумире
С именем Маммон.
Все глубже в грязь я, погружаясь,
Грех делая, не понимал,
Что я, от Бога отдаляясь,
Смерть вечную приобретал.
Для каждого из нас у Бога есть свой план -
И он ко мне послов своих послал,
Но я грехом был пьян
И слову Божему я не внимал.
Да, когда-то где-то был момент – миг озаренья,
Что Бог и вправду есть.
Но мои все помышленья
Были направлены на то,
Где денег мне достать,
Чем усладить свои хотенья.
О, горе людям, кто живёт
По воле сердца своего!
Ведь, кроме вечных мук в аду,
В награду не получат ничего.
И долго шёл за мою душу бой
Между добром и злом.
И вдруг произошло со мной,
Что был в душе надлом.
Настал тот день, когда
Никто помочь не смог,
И вспомнил я тогда,
Что есть на свете Бог.
Когда я, громко плача и рыдая,
Свою ничтожность сознавая,
Молиться стал, к Нему взывая,
Тогда открыл Он мне глаза.
Я понял многое тогда -
Что без Него нет смысла жить,
И хоть за то, что ты живой,
Творца нужно благодарить.
За то, что Он даёт возможность
С Собою в Царстве вечном быть.
И если кто не верит в воскресение-
Вот я, живой, стою пред вами,
Испытывая радость и веселье,
Вкушая Божие благословение.
Ведь я был мёртв, ну а теперь -
Да, я рождён! Да, я воскрес!
Рождён от Бога я, друзья,
Воскрес для жизни новой.
Хочу вам всем я рассказать,
Что Бог благ, Он не суровый!
В свидетельстве своём
Я краток был, как мог.
Любите Господа Христа,
Храни вас Бог!
К публикации подготовила Ирина Антонова
