Уже войдя в дом, Юника сказала:
-- Папа, давай маме приготовим что-то интересное к обеду.
И он, поддавшись детскому энтузиазму, пошёл с дочкой на кухню. Но, к своему удивлению, он обнаружил, что над кухонным столом, как была, так и есть эта легендарная комариная клякса, как будто бы он её не вытирал. По сравнению с сегодняшними событиями, это уже был пустяк, поэтому Бил, взяв нож, сел чистить картошку.
-- Бил, друг мой, тебе не обязательно говорить со мною вслух; я увижу твои мысли, Бил. Так будет намного проще – зачем обращать на себя внимание окружающих.
Бил молча кивнул.
-- Если бы ты, Бил видел людские мысли, то ты даже не мог бы себе представить, как это возможно вынести Богу. Но, слава Богу, что Бог не искушается злом. Знаешь, Бил, я бы тебе посоветовал вернуться к той скамейке, где ты видел спящего бедолагу.
-- У меня другие планы, дружище, - подумал Бил, испытывая ангела на связь с ним.
-- Как знаешь, - ответил ангел.
-- Ну, и как я понимаю, - подумал Бил, - ты должен мне что-то дальше говорить – иди туда, или делай то. Да?
-- Я не послан мешать тебе жить, Бил, - ответил ангел, - но послан, чтобы ты нашёл себя в этой жизни, среди миражей этого мира.
-- Я, христианин, омытый кровью Иисуса Христа, верующий в воскресение мёртвых, ожидающий пришествия Иисуса Христа…
Бил не закончил говорить в мыслях.
-- Бил, извини, но тут всё записано и по тому, что я вижу, - сказал ангел, - нельзя с уверенностью сказать, что ты ждёшь пришествия Иисуса Христа так, как ты это утверждаешь устами. Но, если тебе станет легче, то я скажу, что ты в этом, так сказать, ожидании Господа не один. Но будет время, Бил, настанет такое время, когда сбудется написанное: «Дух и невеста говорят: прииди!». Когда невеста Господа, действительно, осмотрится и увидит своё будущее и спасение не в этом разрушающемся мире, а в пришествии Его. И этому зову с её сердца будет вторить Дух Святой. Да, будет такое время…
-- Господи, прости меня, что не так делал, от тайных моих грехов очисти меня во имя Иисуса Христа. Боже, избавь меня от лукавого и спаси от самого себя, потому что я непонятно что наговорил, что это со мною происходит, но, да будет воля твоя. Аминь. – Тихо прошептал Бил.
-- Да, Бил, - сказал ангел, - эта молитва была из глубины твоего сердца. Простая, но сильная молитва; сильная – потому, что искренняя.
-- Знаешь, друг, - подумал Бил, - мне действительно чего-то не хватает в жизни. Как то всё обыденно: работа, дом, работа и так далее. Казалось бы, неплохо живу, но…
-- Как написано, Бил: «Я – путь и истина и жизнь», - сказал ангел. Так сказал Господь о себе. Поэтому настоящая жизнь это тогда, когда ты живёшь для Него, в Нём и с Ним, независимо, где ты и с кем ты.
Бил задумался и сказал:
-- Возможно, где-то в своей жизни я избрал свой путь, свою дорогу, поэтому и пришла на сегодняшний день в мою жизнь обыкновенная обыденность.
-- Как написано, Бил: «Блажен, кто не осуждает себя в том, что избирает». И если ты не осуждаешь себя в том, что ты женился, в том, что ты делаешь на работе, то почему ты не доволен, почему ты называешь это обыденностью, когда, поверь, многие завидуют твоей, как ты выразился «обыденной жизни». Поэтому твоя работа, твоя семья здесь ни причём. Тебе просто не хватает самого Христа, общения с Ним.
-- Возможно и так, друг, - подумал Бил.
-- Папа, вода закипела, бросай картошку.
Юника подошла к отцу и обняла его. Бил понимал, что ни за какие деньги нельзя купить этого искреннего детского объятия, этого искреннего детского поцелуя, и он уже сожалел о том, что назвал это обыденностью.
-- Так, у нас есть ещё время, дочка, мы успеем её сварить и пожарить яичницу. Что там у нас ещё есть в холодильнике? А?

Юника ела нехитрый обед, поглядывая на маму.
-- Мама, вкусно? – спросила она.
Очень, милая, - ответила Джени, - вы у меня молодцы и у меня для вас есть сюрприз.
Глазки Юники расширились в нескрываемом интересе, и она инстинктивно поддалась поближе к Джени в ожидании этого самого сюрприза. Джени вытащила из сумки немного печенья и Юника облизнулась в предвкушении сладкого завершения обеда.
-- Как прошёл день? – спросил Бил у Джени, когда Юника побежала играть в комнату.
-- Нормально, только здесь недалеко стояла машина скорой помощи, забирали какого-то мужчину. Видно, он умер, лёжа на скамейке и это напомнило мне ещё раз, что мы здесь временные жители, и никто не знает своего часа перехода в вечность.
Бил молчал.
-- Вот так, человек, что-то планирует, о чём-то заботиться и раз, и нет человека. Конечно, когда-то смерть будет побеждена, и люди будут переходить в вечную жизнь, каким-то другим путём, но это будет когда-то.
Бил молчал.
-- Били, что-то случилось?
-- Наверное, нет, ответил он и продолжал. – Как всё завязано, как в этой жизни всё перевязано друг с другом. Многие встречи с кем-либо нам кажутся случайностями, но это всё, это всё, есть неисследимый план Бога, это всё есть, для какой-то необъяснимой Его цели, это не поддаётся нашему приземистому уму, - возгласил Бил.
-- Бил, ведь наши дети там, да? – спросила Джени, показывая глазами в небо.
-- Ты ведь знаешь сама, что там, - ответил Бил. Они не познали зла этого мира. Они были с нами, у тебя внутри немного месяцев, и ушли туда, Джени, туда. И не спрашивай меня – почему. Потому что я и сам до конца не знаю. Но придём туда сами, тогда и спросим у Него самого об этом.
-- Били, я боюсь.
-- Чего ты боишься?
-- Ну, боюсь, что Юника тоже может уйти от нас туда, Били.
Бил смотрел на Джени, он чувствовал, что она дрожит. Он понимал, что не властен, в этом вопросе, дать ей гарантию безопасности и эта дрожь передавалась его телу.
-- Юника, прежде всего Его ребёнок, - сказал Бил, собираясь с мыслями. И мы Его создания. И нам выпала честь воспитывать и наслаждаться этим прекрасным ребёнком. Так что оставь эти мрачные мысли и допивай свой чай, он уже, милая, совсем остыл.
-- Били, я пойду, прилягу, немного отдохну.
-- Конечно, Джени, мы постараемся не очень шуметь, так что попробуй немного поспать.
Джени удалилась в спальню, закрыв дверь; вскоре послышалось лёгкое скрипение кровати и тишина. Бил почувствовал, что ни эти двери и не даже эти стены не являются препятствием между ним и Джени. Он чувствовал её единым целым его существа. И даже ему казалось, что их сердца бьются в такт друг другу, но, конечно же, ему это только казалось. Джени была хрупкой и нежной. Она любила, как и все женщины, что-то романтическое, что-то непредсказуемо-приятное, которое она постоянно ожидала от него. Но, как правило, ей приходилось ждать сюрприза слишком долго. Даже, невзирая на намёки, Билу так туго доходила необходимость романтики, что Джени это иногда выводило из себя. Но когда Бил, всё же, делал ей эти сюрпризы, то делал их от души, от чистого сердца, и Джени прощала ему столь длительные перерывы межромантических будней.
Бил вернулся мыслями к скамейке и к бедолаге, спящему на ней. Он хорошо осознавал, о ком говорила Джени. И он крикнул в мыслях:
-- Ты же знал, что так будет, почему же ты мне не сказал?
-- Да, Бил, я знал, - ответил спокойно ангел, и ты, Бил, знал, что Бог не случайно устраивает встречи между людьми, что не бывает нигде чего-то случайного, но всё происходит закономерно и последовательно. Вспомни, что не раз именно ты, Бил, был последним шансом для кого-то, чтобы те узнали благую весть о спасении, но не всегда ты прислушивался к Духу Святому, чтобы им рассказать о пути спасения их души. А потом ты узнавал, что этих людей больше нет среди вас в живых.
-- Но, что, же я мог сделать? Разбудить его и говорить ему о спасении. Как это могло бы выглядеть со стороны, как это вообще могло бы выглядеть! – вспылил Бил.
-- Всё, что тебе надо было сделать, это прислушаться к тихому движению Святого Духа через голос совести, через побуждение к действию. Но ты на это не обратил внимания, поэтому сейчас ты и чувствуешь дискомфорт в душе. Но в данный момент времени можно процитировать место Писания: «…а только, забывая заднее и простираясь вперёд, стремлюсь к цели…». Не мучайся тем, что уже нельзя исправить, тем, что осталось в прошлом, но живи будущим, простирайся вперёд, чтобы дойти до цели.
Бил заёрзал на табуретке. Он почувствовал себя солдатом после сражения, у которого остался полный запас патронов, когда у других его собратьев было всё выстреляно.
-- Давай вернёмся к нашей теме о вопросе Юники, - подумал Бил. – Мне кажется, я знаю ответ. В Библии это записано так:
-- Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: придите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо Я был голоден, и вы дали Мне есть; жаждал и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! Когда мы видели Тебя голодным и накормили? Или жаждущим, и напоили? Когда мы видели Тебя странником и приняли? Или нагим, и одели? Когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так-как вы сделали это одному из этих братьев Моих меньших, то сделали Мне.
Ну, как, я прав? Это то, что надо? Это то, что я должен был понять? Да?
-- Бил, это прекрасное место, но это не то, что ты должен будешь понять.
-- Как не то! – возгласил Бил мысленно. - Здесь же ясно сказано, что имеющий участие в нуждах ближнего, тем самым делает это Христу. А, значит, постоянно прибывает в общении и в контакте с самим Христом.
-- Бил! – ангел сделал паузу. - Бил, вопрос Юники звучал так: «А ты там был?». Бил, это вопрос не настоящего, а прошедшего времени, причём именно времени распятия Господа на кресте.
-- Послушай, друг, - сказал Бил. - Я не мог никак там быть, друг, никак. Это же понятно, это же ясно всем. Зачем раздувать то, что понятно, как дважды два.
Ангел молчал. Билу показалось, что он не желает продолжать дальше беседу. И Бил, подождав немного, направился в комнату к Юнике.
Юника играла тихонько куклой. Она, как заботливая мама, укладывала её спать в маленькую детскую кроватку.
-- Ш-ш-ш, - говорила она, показывая пальчиком возле губ. – Баю, баю, - напевала Юника своей «дочке».
Бил наблюдал за этим милым действием его дочери с нескрываемым интересом. Он удивлялся этому промыслу Творца, которое наблюдалось сейчас в его ребёнке. Ведь Юнике и другим девочкам уже с раннего возраста заложено Творцом быть матерями. И они лелеют своих кукол, мишек, котят, тем самым готовясь однажды вступить в реальность происходящего, в реальность быть настоящими матерями настоящих детей.
-- Бил, я никуда не ушёл, - спокойно сказал ангел, нарушая плавно текущие мысли Била.
-- Я сам люблю наблюдать за детьми, Бил. Ты знаешь, что Бог создал человека совершенным в любом возрасте, в любом Бил. Начиная с рождения, малыши уже являются совершенным созданием Создателя по своему уровню развития. Людям кажется, что ребёнку нужно вырасти, выучиться, найти своё место в жизни, и уж потом можно будет рассуждать о его совершенстве в зависимости от положения его в обществе. Но Совершенный Бог делает человека совершенным и неповторимым в любом возрасте. Только, к сожалению, грех людей накладывает своё тёмное пятно на их совершенстве и превращает их в подобие тьмы. Кстати, Бил, у некоторых людей, даже вырастая, остаётся привычка играть. Помнишь, как к Тимофею писал Павел о нелицемерной вере, которая обитала в бабке его Лоиде и его матери Евнике. Ни бабка, ни мать Тимофея не играли, а были христианками. Я надеюсь, - сказал ангел, - эта вера и в тебе найдёт свою обитель, Бил.
-- Да! – подумал Бил, - если так пойдёт дальше, то моя самооценка упадёт до нуля.
-- Как писал пророк Исаия, - продолжал ангел. - Я живу с сокрушёнными и смирёнными духом, - говорил Бог. Так, что при твоей нулевой самооценке, но с присутствием Бога, возможно невозможное в твоей жизни, Бил.
-- Папа, - прошептала Юника, - смотри, как она спит, правда она прелесть?
-- Да, милая, ты ей спела песенку, укачала и она спит. А ты, моя маленькая прелесть, не хочешь немного поспать, пока мама и куколка спят?
-- Я уже большая, папа, я днём, как ты не хочу спать. Пойдём на кухню, подождём пока мама и кукла проснуться.
Бил снова сидел на кухне рядом с Юникой, которая что-то воображала, размахивая ручками по только ей понятным движениям. Билу пришла мысль, что что-то должно случиться в его жизни неприятное, возможно даже ужасное; что-то, на что он согласился необдуманно, и теперь нет выхода. Возможно, это будет очень скоро. И мысль Била заметалась по местам возможных катастроф в его жизни, и он съёжился, затаив дыхание в предвкушении этого самого кошмара. Но, вновь, глотнув глоток воздуха, он воззвал мысленно к своему проводнику, сказав:
-- Ангел, как тебя зовут?
-- На что тебе моё имя? – ответил тот.
-- Ну, мне же надо к тебе обращаться.
-- Бил, тебе не надо вникать в моё имя и в моё служение, в мои интересы и в мой мир, потому что это всё ты узнаешь потом, когда перейдёшь сюда. Вникай в себя и ищи лица Того, кто выкупил тебя тяжкой ценой. К нему направляй свой интерес. А я сослуживец тебе и таким как ты.
-- Если ты, друг, как я слышу по голосу, - сказал Бил, - трепещешь пред Богом, пребывая в его славном мире, то, как мне с моими недостатками, найти контакт с совершенным Богом?
-- Бил, но ведь ты тоже совершенный! – удивлённо возгласил ангел.
Бил замер от такого заявления ангела, но выдохнув, продолжал эту тему.
-- Учитывая то, что лицемерие и лесть не должны быть в твоей сущности, друг, то объясни мне, как я, с моим так сказать не ангельским характером, стал вдруг совершенным. Когда ты недавно сказал, что эти грехи и пороки на мне превращают меня в подобие тьмы, но никак в совершенного Била?
-- Но ты ведь это сам не раз читал в Библии, Бил. К Евреям в десятой главе писалось, что Христос ценой своей жертвы сделал тебя совершенным навсегда в глазах Бога. Навсегда, Бил.
-- Послушай, друг, - подумал Бил, - я это читал. Но, как, же так могло получиться, что я с моими недостатками, да стал самим совершенством, где логика? Где?
-- Хорошо, Бил, я тебе скажу, где логика. Но, пожалуйста, открой сейчас Библию, пророка Иеремию, пятнадцатую главу и прочитай девятнадцатый стих, а точнее с середины стиха.
Бил взял Библию, нашёл это место и прочёл: «… и если извлечёшь драгоценное из ничтожного, то будешь, как Мои уста…»
-- Папа, почему ты сидишь, ты же хотел сегодня что-то ремонтировать? – неожиданно прозвучал голос Юники.
Бил не сразу, но отозвался к дочке.
-- Дочка, мне сейчас надо немного подумать, потому что это важно, то над чем я сейчас думаю и это тоже такая работа, вот, сидеть и думать.
-- А, папа, - сказала Юника, - это так значит, не заботится о завтрашнем дне, да? Сидеть и думать, да?
-- О, милая, - выдохнул Бил, - сегодня столько много вопросов для моей головы, что даже не знаю сейчас что тебе ответить. Возьми карандаши и нарисуй что-то интересное, а потом ты мне покажешь. Ладно?
Юнике понравилась идея отца, и она тихонько пошла в свою комнату рисовать. Тем более, давно уже было пора наведать свою спящую куклу. Бил быстро вернулся к своим мыслям и спросил у ангела:
-- Ну, и что в этом месте сейчас так важно?
Бил ещё раз пробежал взглядом по этим строчкам и замер в ожидании ответа на свой вопрос. Ангел сказал:
-- Здесь, Бил, Бог намекнул человеку путь к великим тайнам мироздания. Через этот путь люди могут познавать великое Божье творчество, великое Божье совершенство. Это путь неисчерпаемой мудрости.
Друг, - сказал Бил, - можно, как-то попроще объяснить, у меня и так уже мозги кипят.
-- Конечно, Бил, - ответил ангел.
-- Если попроще, Бил, то всё, что ты видишь вокруг себя, Бог создал, чтобы ты и другие смогли увидеть премудрость Творца. Если ты, Бил, научишься из ничтожных, казалось бы, вещей извлечь драгоценную премудрость Божью, то твои уста будут, как Его уста. Мы с тобой, Бил, и пойдём этим путём, мы будем пытаться извлекать из ничтожного драгоценное.
Ангел сделал паузу. Бил почувствовал, как некий мир наполнял его сердце и он, казалось бы, оторвался от желания куда-то бежать, что-то предпринимать, суетиться и настроился на слушание. Ангел продолжал.
-- Бил, ты ведь любишь яичницу?
-- Да, - сказал Бил, - яичница быстрое на приготовление и вкусное блюдо.
-- А когда ты смотришь на обычное куриное яйцо, то ты можешь ли видеть, Бил, что внутри его, пока его не разбили?
-- Конечно, нет, - удивлённо ответил Бил.
-- Видишь ли, Бил, Иисус своей жертвой на кресте за вас людей, сделал так, что Его драгоценная Кровь омывает постоянно вас, искренне покаявшихся. И Бог, смотря на вас, видит частицу своего Сына, а не вас с вашими недостатками. Вы в Крови Христа, как цыплята в шкорлупе яйца. Бог смотрит на вас и видит частицу Сына Своего навеки Совершенного. А там, за омывающей вас постоянно, Кровью Иисуса Христа прячетесь - вы, настоящие, с вашими недостатками и пороками; прячетесь – вы, к которым Бог Отец подходит, бывает, настолько близко, что, если бы не Кровь Сына Его на вас, то вы были бы уничтожены во мгновение. Поэтому, пока на тебе, Бил, Кровь Христа, ты совершенен в глазах Бога Отца навсегда. Велик Творец, соделавший это, премудрость Его велика. Бесценна Кровь Бесценного Сына Его, Бога навеки Совершенного. Да святится Имя Его, да прийдет царствие Его в полноте на эту землю. Алилуя!..
Ангел славил Бога. Он не сдерживал в славословии свои уста. Хвала Богу от него, казалось, могла продолжаться бесконечно. И Бил слушал, и сердце Била вторило ангельской хвале. И Бил слышал уже целый хор голосов, которые стройно и мощно восклицали славословия Творцу. А где-то далеко, Бил слышал ещё, казалось бы, другие голоса, которые громогласно восклицали: «Свят, Свят, Свят, Свят…». Бил, от слышанного, не мог уже сидеть. Он медленно опускался на колени. Слёзы восхищения переполняли его глаза; и он вторил этим голосам, и он уже кричал и кричал: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф. Алилуя! Хвала Богу навеки, навеки. Алилуя!..
Бил не знал, как долго он так кричал, ему показалось, что это было мгновенье и в то же время ему казалось, что это длилось бесконечно. Но он сквозь слёзы увидел Джени и Юнику, стоящих и смотрящих на него с нескрываемым интересом. Бил обратился к ним:
-- Вы слышите, вы слышите это, это, вы слышите это, - кричал он.
Джени и Юника посмотрели друг на друга в молчании…
Бил учащённо дышал, он уже не слышал никакого хора. И тогда, поднявшись на ноги, он, шатаясь, как пьяный, пошёл к своим застывшим родным.
-- Это потрясающе, Джени. Этого хочется бесконечно, Джени. Я тебя люблю, я вас очень люблю, вы мои самые дорогие и красивые принцессы.
-- Бил, милый, что случилось, Бил? – спросила Джени. - Что ты слышал, Бил. Что? Расскажи.
Но Бил обнимал и целовал их, приходя в себя…
Когда утихли эмоциональные бури, и вернулась обычная будничная атмосфера в обычной квартирной кухне, Бил с затаённым сожалением в голосе, сказал:
-- Джени, Юника, наверно Бог открыл мне уши и я немного услышал, как там, на небе прославляют Бога и, я боюсь, что уже никогда не буду таким, каким я был, потому, что я уже скучаю по тому, что я слышал. Я хочу туда, Джени, домой, туда.
Бил плакал, плакала Юника, плакала Джени. Они просто сидели и о чём-то думали. Наверно разум Била пытался доказать его душе необходимость пребывания Била на земле в этой семье, ради Юники и Джени, ради того плана, что Бог задумал для них всех. Но душа Била, казалось, почувствовала глоток свободы, этот глоток неба и она, как птица в клетке, металась в поисках выхода.
-- Бил, милый, ты нам нужен, Бил, - сказала Джени, прикусывая губы.
-- Папа! – сказала Юника, заклипав своими глазёнками.
Бил посмотрел на потолок кухни и, улыбнувшись, возгласил:
-- Когда же с потолка исчезнет эта комариная клякса, когда! – и засмеялся.
-- Били, - сказала Джени, - давай-ка попьём ещё чайку все вместе…